любовь

Что есть любовь?
Безумье от угра,
Игра с огнем,
Ведущая к пожару,
Воспламенившееся море слез,
Раздумье необдуманности ради,
Смешанье яда и противоядья...

У. Шекспир

Некоторые женщины не созданы для того, чтобы их приручили. Они созданы быть свободными, пока не встретят кого-то похожего, чтобы быть свободными вместе.

"Секс в большом городе"

Лежу, в потолок глядя.
Темень вокруг, жутко.
Кто я? Чего ради?
Жизнь – глупая шутка.
Глупая шутка, злая,
Жалости в ней – ни капли.
Страшно ли мне? Не знаю.
Грустно ли мне? Вряд ли.

Он не ответил. Она стояла и в упор смотрела на него. Смотрела и молчала. Воздух, узкий коридор, тусклый свет – все вдруг наполнилось ею.

По твердому гребню сугроба
В твой белых, таинственный дом,
Такие притихшие оба,
В молчании нежном идем.
И слаще всех песен пропетых
Мне этот исполненный сон,
Качание веток задетых

Все вы этого хотите, - продолжала она с презрением. – Не лги, не лги! Говори только правду! А скажи вам правду – и вы не в силах вынести ее. Никто ее не выносит!

Вижу без глаз и, не имея языка, кричу,
И жажду погибнуть, и прошу о помощи,
И ненавижу себя, и других люблю.
Пасу страдание, плача, смеюсь,
Равно мне не нравятся смерть и жизнь:

Не говори: меня он, как и прежде, любит,
Мной, как и прежде, дорожит...
О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит,
Хоть, вижу, нож в руке его дрожит.

То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя,

Без вас хочу сказать вам много,
При вас я слушать вас хочу;
Но молча вы глядите строго,
И я в смущении молчу.
Что ж делать?.. Речью неискусной
Занять ваш ум мне не дано...

Знаешь, меня, наверно, забыли
В мире, где дождь и лужи,
Меня как будто просто закрыли,
Ключ оставив снаружи.
Ну и что, что здесь много пыли,
Я ведь привыкла, веришь?
Просто здесь не помыли.

Она уйдет. Она уйдет. Она уже в дверях. Что-то дрогнуло в нем. Она уходит. Равик приподнялся. Вдруг все стало невыносимым.

Просыпаться на рассвете
Оттого, что радость душит,
И глядеть в окно каюты
На зеленую волну,
Иль на палубе в ненастье,
В мех закутавшись пушистый,
Слушать, как стучит машина,

С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую в небе, и почувствовал, что для него открылось что-то новое, — вечно мучивший его вопрос о т

Я погасила свет и продолжала думать об окружавшем колодец безмолвии – именно в те минуты, когда мы оба молчали, я ощущала, до какой степени он близок мне. Ни он, ни я не произнесли ни слова.

- Иногда и любовь не в радость, не правда ли?

Эрих Мария Ремарк «Триумфальная арка»

Ты спрашивала шепотом:
«А что потом? А что потом?»
Постель была расстелена,
и ты была растеряна…
Но вот идешь по городу,
несешь красиво голову,
надменность рыжей челочки,
и каблучки-иголочки.

Он стоял у стола, не сводя с нее взгляда своих широко раскрытых глаз и она спрашивала себя, что произойдет, если она обнимет его.

Д. Уивер «Скандал в семействе Уотлотов»

Мне хотелось, чтобы рядом со мной был человек, в присутствии которого мое сердце билось бы ровно и мерно, человек, рядом с которым мне было бы спокойно, потому что я не боялась бы на следующий день по

Вчера была ночь,
сегодня - холодное утро.
Вчера была боль,
сегодня - лишь чуточку грустно.
Вчера была грязь,
сегодня - подсохшие лужи.
Вчера было страшно,
сегодня – никак. Это хуже...

Расстались мы; но твой портрет
Я на груди моей храню:
Как бледный призрак лучших лет,
Он душу радует мою.

И новым преданный страстям
Я разлюбить его не мог:
Так храм оставленный — всё храм,

И вдруг в потоке времени словно образовалась пустота.

Мы не умеем прощаться,-
Все бродим плечо к плечу.
Уже начинает смеркаться,
Ты задумчив, а я молчу.

В церковь войдем, увидим
Отпеванье, крестины, брак,
Не взглянув друг на друга, выйдем...

И снова случилось самое простое и самое непостижимое на свете – два человека разговаривали друг с другом, но каждый говорил для самого себя: звуки, именуемые словами, вызывали у каждого одинаковые обр

Еще земли печален вид,
А воздух уж весною дышит,
И мертвый в поле стебль колышет,
И елей ветви шевелит.
Еще природа не проснулась,
Но сквозь редеющего сна
Весну послышала она,

Ты плачешь, бедная, ты плачешь,
и плачешь, верно, оттого,
что ничего собой не значишь
и что не любишь никого.

Когда целую твою руку
и говорю о пустяках,
какую чувствую я муку

Западный ветер в складках плаща
Еще сохранился, не тронутый временем.
Конь вороной ускакал сгоряча,
Ведь ты не успел совладать со стременем,
А я... не успела тебя обнять

- Я? – повторил Равик. – Что ты знаешь обо мне? Что знаешь ты о человеке, в чью жизнь, и без того шаткую, внезапно врывается любовь? Что в сравнении с этим твое душевное упоение?

Никто не сможет причинить человеку боль сильнее, чем человек, который подарил ему больше всего счастья.

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом.

Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный

- Дорогая моя, - сказал он почти с нежностью. – Ты не останешься со мной. Нельзя запереть ветер. И воду нельзя. А если это сделать, они застояться. Застоявшийся ветер становится спертым воздухом.

Оттого, что я жить без тебя не могу,-
Я пишу твое имя лучом на снегу.
На граните горы. На холсте высоты.
В каждом промельке света мне видишься ты.
Я цветами пишу. Ты ведь любишь цветы.

Целый год ты со мной неразлучен,
А как прежде и весел и юн!
Неужели же ты не измучен
Смутной песней затравленных струн, -

Тех, что прежде, тугие, звенели,
А теперь только стонут слегка,

Любовь - это высший расцвет индивидуальной жизни человека. Любовь выводит из ложного самоутверждения, другими словами открывает человеку глаза на его эгоизм и поворачивает лицом к другому человеку.

...Почему, когда тебе плохо, а сегодня тебе ужасно плохо, ты думаешь не о маме, папе, подруге... нет, ты думаешь о Нем?

Я помню время золотое,
Я помню сердцу милый край.
День вечерел; мы были двое;
Внизу, в тени, шумел Дунай.

И на холму, там, где, белея,
Руина замка в дол глядит,
Стояла ты, младая фея,

Какое счастье - и ночь, и мы одни!
Река - как зеркало, и вся блестит звездами.
А там-то... голову закинь-ка да взгляни -
Какая глубина и чистота над нами!

О, называй меня безумным! Назови

Для воина света невозможной любви не бывает.

Следов сырые отпечатки,
бульвар, заснеженный трамвай,
прикосновение перчатки
и быстрое: «Прощай!»

Иду направленно, мертво,
и тишина, и снег витает.
Вот поворот, вот вход в метро,

Ни о чем, ни о ком думать я не могу,
Голова забита тобой лишь одною.
Извини, с опозданьем, но все же скажу,
Что хочу я всегда быть только с тобою.

Тоскою переполнена душа,

О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной,
Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,
Перстам послушную волос густую прядь
Из мыслей изгонять и снова призывать;

- Хотя разве бывает несчастная любовь? — сказала она, поднимая лицо и спрашивая всем черным раскрытием глаз и ресниц. — Разве самая скорбная в мире музыка не дает счастья?

И. Бунин «Натали»

Если любовь у тебя словно в клетке поселится,
В тихую ночь, где случайные гости встречаются,
Пусть улетит из груди мимолётная пленница
На небеса, где она в облака превращается…

Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг...

Но есть сильней очарованья:

В ярком свете прожектора глаза Жоан казались совсем прозрачными. Она глянула в его сторону. Сердце мое остается спокойным, подумал Равик. Но что-то оборвалось внутри. Удар в солнечное сплетение.

Ибо все предусмотреть невозможно – особенно на войне, особенно в любви.

Пауло Коэльо «Книга воина света»

Глаза твои хмурятся,
горькие, мрачные,
тянется, курится
зелье табачное,
слоятся волокна
длинные, синие,
смотрится в окна
утро бессильное.
Сердце не греется,
дело не ладится,

- Ты вернула мне то, что не могли мне вернуть ни Платон, ни хризантемы, ни бегство, ни свобода, ни вся поэзия мира, ни сострадание, ни отчаяние, ни высшая и терпеливейшая надежда, - ты вернула мне жиз

Все отнял у меня казнящий бог:
Здоровье, силу воли, воздух, сон,
Одну тебя при мне оставил он,
Чтоб я ему еще молиться мог.

Федор Тютчев

Хотя мы никогда не забываем свою первую любовь, она всегда проходит.

Пауло Коэльо «Вероника решает умереть»

Ты помнишь день, когда луч солнца
Наш путь впервые осветил?
И светом душу он наполнил,
Меня с тобой соединил.

В тот день с тобою мы бродили
По лесу в поисках чудес.

Я – легкость вечерней прохлады,
Ты – прочность застывшей воды.
От жизни немного мне надо:
Лишь блеск и мерцанье звезды,
Лишь неба кусочек, чтоб даже
Зимою не вяло оно.

«Что такое любовь по сравнению с бифштексом?»

Уильям Сомерсет Моэм «Театр»

Господь, храни её от зла
Своею крепкою рукою.
Чтоб устоять всегда могла,
наполни сердце ей покоем.

Её любовью окружи,
чтоб позабылись все напасти,
чтоб для измученной души

Но если кристалл раскололся под тяжким молотом сомнения, его можно в лучшем случае склеить, не больше.

Неси в улыбке свет!
И согревай того, кто рядом.
Ты даже горы расшевелишь взглядом,
Даря с лихвой в улыбке свет.

Любимый в ней увидит счастье,
Надежд цветок и звонкий смех услышит в ней.

Тебе бы одарить меня
молчанием суровым,
а ты наотмашь бьёшь меня
непоправимым словом.
Как подсудимая стою...
А ты о прошлом плачешь,
а ты за чистоту свою
моею жизнью платишь.

Пусть я знаю тысячу ответов, но не знаю единственного, который мне нужен, и не узнаю никогда, ибо он вне меня и мне его не добиться...

Эрих Мария Ремарк «Триумфальная арка»

Я буду близко, милая, всегда,
когда смеёшься и когда заплачешь,
когда твой дом наполнит пустота
иль суета отпразднует удачу.

Я буду близко, милая, всегда.
Пускай никто об этом не узнает.

Ведь того, другого, не выбросишь из ее жизни. Из чужого сердца не выбросишь никого и ничего... Разве он не мог взять ее, когда она к нему пришла? Почему он этого не сделал?..

Кого ж любить? Кому же верить?
Кто не изменит нам один?
Кто все дела, все речи мерит
Услужливо на наш аршин?
Кто клеветы про нас не сеет?
Кто нас заботливо лелеет?
Кому порок наш не беда?

Любовь – это боль и мука, стыд, восторг, рай и ад, чувство, что ты живешь в сто раз напряженней, чем обычно, и невыразимая тоска, свобода и рабство, умиротворение и тревога.

Ты лучше всех лишь потому,
что мне самой судьбой приказан,
хотя ничем со мной не связан
и даже противопоказан
шальному сердцу моему.

Ты лучше всех.
Пусть говорят, что сочинять я мастерица,

Лицо! Лицо! Разве спрашиваешь, дешево оно или бесценно? Неповторимо или тысячекратно повторено?

Не оттого, что зеркало разбилось,
Не оттого, что ветер выл в трубе,
Не оттого, что в мысли о тебе
Уже чужое что-то просочилось,-
Не оттого, совсем не оттого
Я на пороге встретила его.

Как нас ни угнетай разлука,
Но покоряемся мы ей —
Для сердца есть другая мука,
Невыносимей и больней.

Пора разлуки миновала,
И от нее в руках у нас
Одно осталось покрывало,

Равик осмотрелся. Зал опустел. Студенты и туристы, с бедекерами в руках, разошлись по домам... Дом...

Если твое сердце и твой ум беспокойны, чего же тебе больше? Кто перестал любить и делать ошибки, тот может похоронить себя заживо.

И. Гете

Окно выходит в белые деревья.
Профессор долго смотрит на деревья.
Он очень долго смотрит на деревья
и очень долго мел крошит в руке.
Ведь это просто – правила деленья!

- Я принадлежу тебе. Почему я прихожу сюда? Почему стою у твоей двери? Почему жду тебя? Ты меня прогоняешь, а я прихожу снова.

Наперекор тому, что у каждого человека есть свои тайны, я иногда хочу рассказать тебе все-все-все, в чем даже себе боюсь признаться.

Не знаю - права ли,
не знаю - честна ли,
не помню начала,
не вижу конца.
Я рада,
что не было встреч под часами,
что не целовались с тобой
у крыльца.
Я рада, что было так немо и прямо,

Он прижался губами к ее губам. И вдруг Джулию охватило смутное отвращение. Она еле удержалась, чтобы его не оттолкнуть.

Лаской страшишь, оскорбляешь мольбой,
Входишь без стука.
Все наслаждением будет с тобой -
Даже разлука.
Пусть разольется в зловещей судьбе
Алая пена,
Но прозвучит как присяга тебе

- Скажи проще: уверенность и покой, с одной стороны, а романтика – с другой. Это звучит лучше. Но суть дела не меняется. Хочется обладать одним и не упускать другого.

Радость и горе в живом упоенье,
Думы и сердце в вечном волненье,
В небе ликуя, томясь на земли,
Страстно ликующей,
Страстно тоскующей,
Жизни блаженство в одной лишь любви...

Федор Тютчев

И будет солнце осколком дня
Для полой трели души.
И слишком мало будет меня,
Чтобы к тебе спешить...

Диана Балыко

Не боюсь, что ты меня оставишь
для какой-то женщины другой,
а боюсь я,
что однажды станешь
ты таким же,
как любой другой.
И пойму я, что одна в пустыне,—
в городе, огнями залитом,

Величайшее в жизни счастье – это уверенность в том, что нас любят. За то, что мы такие, какие есть. Или несмотря на то, что мы такие, какие есть.

В. Гюго

Равик молчал. Он понимал, что пропадет, если проведет с ней ночь. Это все равно что подписать вексель, который нечем покрыть.

Иногда я вся внутренне сжимаюсь под тяжестью твоего взгляда, обращенного ко мне или даже сквозь меня.

Восторгов не исторгну,
похвал не разолью,
ни окриков, ни стонов,
ни даже «я люблю».

Не кинусь на колени,
колен не охвачу...
Не вырваться из плена,
да я и не хочу.

Ничем не трону душу

Как у облака на краю,
Вспоминаю я речь твою,

А тебе от речи моей
Стали ночи светлее дней.

Так отторгнутые от земли,
Высоко мы, как звезды, шли.

Ни отчаянья, ни стыда

Скажи мне, родная, когда ты одна,
Когда ты устало глаза закрываешь,
Когда ты лежишь в ожидании сна,
Где мысли твои? Ты грустишь? Ты мечтаешь?

Блеснет ли слеза - крик безмолвный души,

О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной,
Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,
Перстам послушную волос густую прядь
Из мыслей изгонять и снова призывать;

Он выпил стакан легкого вина. Какая нелепость, подумал он. Я жду женщину, с которой расстался утром.

В духовной жизни, так же как и в жизни физической, существует вдыхание и выдыхание, душе необходимо поглощать чувства другой души, усваивать их себе, чтобы ей же вернуть их обогащенными.

Эх, к чему мне эти письма,
от которых сердце бьётся
и трепещет, словно листья
на осине у колодца?

Для чего мне жар признаний,
обжигающий всю душу,
что сжигает расстоянья,

Любовь – наше второе рождение.

Оноре де Бальзак «Евгения Гранде»

Надо верными оставаться,
до могилы любовь неся,
надо вовремя расставаться,
если верными быть нельзя.

Пусть вовек такого не будет,
но кто знает, что суждено?

- Жоан, - сказал Равик. – Зачем ты пришла?
- А зачем ты спрашиваешь?
- Действительно, зачем я спрашиваю?
- Зачем ты вечно спрашиваешь? Я здесь. Разве этим не все сказано?

Я гибель накликала милым,
И гибли один за другим.
О, горе мне! Эти могилы
Предсказаны словом моим.
Как вороны кружатся, чуя
Горячую свежую кровь,
Так дикие песни, ликуя,
Моя насылала любовь.

А где же любовь-то? Любовь бескорыстная, самоотверженная, не ждущая награды? Та, про которую сказано: «сильна, как смерть»?

О, не тревожь меня укорой справедливой!
Поверь, из нас из двух завидней часть твоя:
Ты любишь искренно и пламенно, а я —
Я на тебя гляжу с досадою ревнивой.

Он видел над собой лицо Жоан, ее волосы касались его плеч. Знакомая картина, подумал Равик, бесконечно чужая и близкая, всегда одна и та же и всегда новая.